Шапкой о землю, или Почему «не работают» презентации?

Давайте вспомним историю. Ведь презентация – это отнюдь не изобретение Запада, подаренное выбирающейся из развитого социализма России.

Презентация автомата Калашникова. Произошло данное событие после длительных, изматывающих испытаний нового оружия. С 1946 по 1949 автомат терзали и так и этак, чуть не разбирали по кусочкам, все искали недоделки. И вот, наконец, финал.

В окончательных испытаниях участвовал не только автомат Калашникова, предлагались к принятию на вооружение и другие модели, других конструкторов. Автоматы шли, что называется, нос к носу. Все были одинаково хороши, ни у кого не было решающего преимущества.

Калашников, измученный всей этой тягомотиной, не выдержал. Ударил шапкой о землю. Точнее – автоматом по грязной луже. Остальные участники марафона только улыбнулись – у молодого конструктора винтик в голове вывалился, бывает, не все выдерживают подобное напряжение. Но винтик был на месте: Калашников, взяв автомат, вымазанный в липкой грязи, вышел на рубеж и превосходно отстрелялся. «Хм… А теперь все – в эту лужу!», – задумчиво заявил генеральный заказчик. Остальные автоматы после купания оказались неработоспособными. С тех пор автомат Калашникова считается чуть не лучшим оружием в мире. Но если бы не бесшабашная манера презентации – кто знает, что было бы.

Подобная же история произошла с танком Т-34 в 1940 году. Конкурентом «тридцатьчетверки» был массивный, трехбашенный монстр, танк, не очень хорошо себя зарекомендовавший в финской кампании.

Т-34 отъездил все положенные километры по буеракам, отстрелялся на рубеже. Начальство чесало затылки: вроде, и хорош танк, но выглядит необычно, к тому же с дизелем – дело непривычное. И вновь не выдержал конструктор. Полетела шапка на землю. А точнее – факел в ведро с соляркой. Довольно интересная, должно быть, была картина – легенда утверждает, что эти события происходили на территории Кремля в присутствии Сталина. Грязное ведро с соляркой на кремлевской лужайке – это был тот контраст, который привлекал внимание. Кошкин – конструктор «тридцатьчетверки» – попросту сунул факел в ведро, полное солярки. Факел зашипел и погас. «А теперь ведро с бензином», – потребовал Сталин (руководители всегда любят сравнивать с аналогами, именно поэтому такие сравнения и нужно предлагать на презентации, доказывая уникальность и качественность своего товара, продукции, идеи). Бензин, конечно же, вспыхнул мгновенно, выметнув высоко пламенный язык. «Тридцатьчетверка» переплюнула всех и вся. Кто знает, как повернулось бы дело во второй мировой войне, если бы не эти танки. И если бы конструктор не решился на чисто российский ход «шапкой о землю».

Отойдем по исторической шкале еще дальше – к 1913 году. 5 октября на набережной Невы собрались толпы народа. Должны были проходить испытания нового корабля – эскадренного миноносца «Новик». Это была совершенно новая разработка, не имеющая аналогов в мире. Революция кораблестроения. Паровые турбины, нефтяное отопление котлов…

Именно уникальность и подводила эсминец. То, что команду корабля в основном должны были составлять инженеры, а не матросы, вызывало у высокого начальства недоуменный столбняк. Да и кому нужна такая скорость (эсминец разгонялся до 90 км/ч)?

Ни один корабль так не бегает. Может, не стоит так круто ломать все подряд? Есть менее новаторские разработки, с ними спокойнее.

Эсминцу грозила судьба первой подводной лодки, построенной еще при Петре I – она мирно рассыпалась в амбаре. «Новик» мог стать занимательным курьезом кораблестроения, но никак не серийным кораблем, принятым на вооружение в российский флот.

И вот – завершающие испытания. Великий князь Михаил сидит в креслице под зонтиком, рассматривая серые, атласные волны Невы в театральный бинокль. Свита, сгрудившись за спиной, негромко шуршит, подавая разнообразные советы. «Горячие пирожки-и-и!», – вопят у палаток оборотистые продавцы. «Выборгские крендели! Двадцать копеек!», – басит разносчик, волокущий на голове широкую корзину, полную душистой выпечки. Собравшаяся публика волнуется в ожидании и ежится от холодного ветра с Невы.

И капитан эсминца с размаху ударил шапкой о землю. Кораблем по волнам. Он прошел вдоль набережной на полной скорости, поднимая волну. Эта волна смыла палатки с горячими пирожками, вымочила великого князя с ног до головы, унесла театральный бинокль. Свита, безуспешно стараясь выплюнуть злую невскую воду, верещала, что с капитана необходимо сорвать погоны, отдать под суд. «Какое неуважение! Здесь же сам великий князь!», – голосили мокрые страдальцы. Великий князь, завернувшись в сухое одеяло, напряженно думал.

Результатом размышлений Михаила стали эсминцы класса «Новик» в русском флоте, капитан первого эсминца стал капитаном первого ранга по личному указу Николая II. Пропали только горячие пирожки, сожранные невской рыбой. Ну и приятного ей аппетита!

А если бы капитан не рискнул показать уникальные качества своего корабля в действии? Не решился бы на эпатажный проход вдоль набережной? Если бы великий князь Михаил остался сухим? Если бы… если бы… если бы у бабушки выросла борода… Если бы капитан чинно прошел вдоль набережной, сделал положенный уставом разворот, отсалютовал бы из пушек, как было предписано – он не был бы русским капитаном. Немцем, англичанином, французом, кем угодно, хоть зулусским каннибалом, но только не русским презентатором!

Сейчас куда ни посмотри – идет погоня за дорогими и броскими решениями. Как будто в зависимости от суммы, заплаченной пиар-менеджерам, увеличится успех презентации. Калашников обошелся лужей грязи. Кошкин – ведром с соляркой. Господин Соколов – хозяин знаменитого петербургского ресторана «Вена», – обошелся для презентации исключительно собственными мозгами.

Помните, чем был знаменит этот ресторан? В нем можно было встретить всю богему, заполнявшую Петербург до 1917 года. И народ валом валил, чтобы хоть краем глаза посмотреть на Аверченко, Куприна или Блока. Посетителям казалось, что они прикоснулись к бессмертной писательской славе, если ели за соседним столиком.

А как господин Соколов привлек известных людей в свой ресторан? Ведь, когда он открывал «Вену», Петербург был полон разнообразнейших кормежечных учреждений, начиная от благотворительных столовых, заканчивая роскошными ресторанами на Невском. Исключительно презентационным объявлением: было сообщено всем интересующимся, что в новом ресторане «Вена» писателям, артистам, художникам и т.д. дают бесплатно рюмку водки и закуску. После первой рюмки водки за последующие нужно платить, но закуска по-прежнему остается бесплатной.

Он предложил им даровой ужин! И к нему повалили знаменитости. Каждый оставлял хозяину ресторана что-нибудь в благодарность за еду и питье – рисунок, шарж, стихотворение, рассказ, автограф... По стенам ресторана в рамочках, под стеклом, висели подношения благодарной богемы. А обычные посетители, оплачивая немаленький счет, с благоговением смотрели на автограф Блока в золоченой рамочке, толкали друг друга локтями, стараясь делать это незаметно: «Смотри, смотри, вон там Куприн! Чес-слово даю, Куприн! Эх, лихо водку пьет! И огурцом, огурцом-то хрусть! Эх, хорошо…», – и счет им казался уже совершенно мелким, а удовольствие, полученное от ужина, гораздо большим, чем в обычном ресторане.

Господа презентаторы! Презентация – процесс творческий. Создание презентации – это создание пьесы, и неведомо еще – что сложнее: сделать качественную презентацию или поставить спектакль. Создатель презентации – бизнесмен, политик, художник, сценарист, актер, режиссер и технический работник в одном лице. Так почему же это чудо природы слепо следует по проторенному Западом пути? Может быть, стоит в исконно русской манере – шапкой о землю?